СОЛЬ - НАКСОС, ГРЕЦИЯ
На острове совсем другой ритм жизни. Вот вчера мне из колонок пускали песни моих подростковых лет, когда у нас из крана текла только холодная вода, да и то, когда попадёт, а спутниковая антенна ловила фирменный MTV в наш телевизор свободы прямиком из Израиля, и мир изучался только под таким углом: уклад оттачивался изо дня в день и вскоре стал совершенно естественным. Это когда можно было хотеть и мечтать о картинке с MTV, но оставаться и дальше в кухне без воды из крана, потому что мечты — не чтобы сбываться, а чтобы быть. Можно было даже немного взгрустнуть, смотря, как Лив Тайлер удобно откинулась на спинку сиденья в кабриолете, и ветер ей в лицо, и ты каждый раз путаешь там в припеве Crazy с Cryin', хотя клипу уже лет пять, но израильский MTV упорно крутит классику, и ещё много лет он не скатится до гибридного ар-эн-би сытых мальчиков и девочек, которые о том и поют, как сыто им живётся и как мелко им страдается. А ты в кухне, которая в Тбилиси, который вот уже почти с десяток лет не понимает, что делать с этой свободой, настолько свободной и беспризорной, что внезапный звук воды в хрипящих трубах сродни первому крику младенца. А тут ещё и Стив Тайлер плавно переходит на припев. И вот спустя двадцать лет ты сидишь совсем не в Тбилиси, а где-то в баре на мифичном клочке земли, где пускают песни, которые утащили из твоих воспоминаний, как будто ни острова нет, ни тебя: всё придумали и собрали в один плейлист.
Но выкрутим фотоплёнку назад, где ты — всё ещё тбилисский выкидыш с пуповиной в никуда, человек псевдо-будущего, которое не случилось, и которое тебе дозированно вводили под кожу под видом предупредительной прививки, чтобы ты готов был. Тбилиси — вообще бывший советский полигон всех новинок. В советской футуристической архитектуре, например, показательно представленной в Тбилиси, есть оруэлловская суровость, неизбежность воображённого будущего, свалившаяся на грунт бесспорность заявленных линий. Как будто всё, что случится по другому сценарию, — это будет преходящая, неловкая постверсия настоящего, прошлого, плюсквамперфекта, чего угодно, но не будущего. А будущее — вот оно, уже заказано, отстроено, чтобы нас всех в курс дела ввести, и завтра оно обязательно наступит и нас всех под себя подомнёт.
Нет, я не об этом взялась писать. Так что внедряю очередной абзац, вклиниваю его без зацепок и прочих литературных реверансов, удушив в смертельных объятиях предыдущую мысль. Потому что хочу.
Нас так часто вынуждают уходить под кожу, говорить из-под неё, размышлять, как бы выкидывая мысль изнутри в мир. Оттуда, где душа обрамлена тлением тела, такого поверхностного и вынужденного. Туда, где мысль будет источать свой короткий свет, едва проникая в другие тела. Но ты вот возвращаешься домой после прогулки у моря, и вроде в воду не входил, а приложишься языком, скажем, к запястью, и оно солёное. Хоть руку в кастрюлю окунай и воду для супа соли. И ты вдруг понимаешь: тело твоё — не чтобы душу внутри держать, и душа — не чтобы тело оправдывать. Что, если просто коснуться песка и дать соли уйти в тебя. Солёная вода, когда она в избытке, вокруг, сильно меняет твой внутренний расклад, и тебе кажется, что ты — сгусток соли, медленно смываемый волнами, и часть тебя уходит в воду, и ты теперь — вода. И тело твоё — чтобы случиться. Не ради души, а так, для себя, чтобы впитывать соль.
That's me in the corner
That's me in the spotlight
Losing my religion
авторская страница Анаит Сагоян
