Тёмная река
* * *
Обломки черепков, осколки плиток...
Раскопано. Разрыто. Это я
ушедшей жизни пожелтевший свиток
вытаскиваю из небытия.
* * *
Любить, жалеть, понять, простить –
училась, клеила, лепила.
Себя ж с собою примирить
я, к сожалению, не в силах.
* * *
Сама ростками прорастаю,
сама пишу, сама читаю.
Сама себе я вместо стаи –
история совсем простая.
* * *
Я – так, дичок. Я не из сада.
Лишь ветвь касается ограды.
И хоть вы, верно, мне не рады,
прошу: выкапывать не надо.
* * *
Сытно. Не убого.
Место для спанья.
Коврик у порога.
Рядышком семья.
И совсем немного
нужно, чтобы я
путь нашла, дорогу
в бегстве от себя.
* * *
Я на вопрос нашла ответ,
я тайну вызнала, секрет:
приходят письма на тот свет,
а говорили – его нет.
* * *
Опять судьба сулит подарок,
опять стою перед чертой:
здесь – не увидят меня старой,
там – знать не будут молодой.
* * *
Поросший осокою остров...
Вдали перелесок густой...
Изломанный лодочный остов...
Мостки со скрипящей доской...
И желто-зеленая осыпь...
И неба распахнутый крой...
И пахнет пронзительно-остро
какой-то нездешней тоской.
* * *
Как в чертежах, -- разметкой – светотень,
кусты стоят в затылок, ряд за рядом.
Пронумерован каждый куст и пень,
и буйства веток нету над оградой.
Здесь не в чести обломовская лень.
Приручено, прикручено, как надо.
И лишь вольнолюбивая сирень
без привязи, вне строя, вне парада.
* * *
На одном берегу я, –
глядящая невидяще на буйство весенней зелени,
не оправленной в раму.
На другом –
сидящая в темных очках за чашкой кофе
одинокая молодая дама.
Между нами –
бегущая темная река
с ослепляющими блестками разбитой амальгамы.
Мне непонятно –
это осколки моей или ее драмы?
* * *
Степенно стариться, смирнеть,
влезать в привычные обноски,
поесть, поспать, осоловеть
от вкуса крепкой папироски.
Не допускать, чтоб солнца медь
высвечивала пыль на досках,
сквозь жалюзи на жизнь смотреть,
нарезанную на полоски.
* * *
Как пресно – все одно и то же:
обеды, ужины, кровать,
следить за постаревшей кожей,
комедий патоку глотать,
день голодать, – а вдруг, поможет? –
с соседкой время коротать,
брюзжать: «...когда была моложе...»,
на выросших детей роптать.
Я не хочу свой бег стреножить!
И старость мне не ублажать!
Я не хочу – бревном – на ложе,
и пылкость мне не остужать!
Я не готова жизнь итожить,
мне столько нужно испытать!
Затем и демонов тревожу,
что с мукой вместе – благодать.
