---

          II.

В 1935 Аршил Горки становится членом Союза художников. Но Аршил продолжает учиться у Сезанна, Пикассо, Миро, Кандинского и до обретения собственного стиля было еще долгих десять лет.
Двадцатые годы были для художника, пожалуй, самыми сложными и решающими. Это были годы поиска себя в новой жизни, к которой он с трудом привыкал, не зная ни языка, ни той жизни.
Это было время поиска своего имени, своей истории, время знакомства с искусством, о котором он ничего не знал, о котором не подозревал, живя в Армении. Это был чистый лист бумаги.

В конце жизни Аршил Горки говорил, что он – рождение трёх идей. Первая – Чистота, вторая – Страдание, и третья – Зрелость. «Как художник я прошёл три испытательных срока. Первый – период ясности и чистоты. Второй – период заблуждений, запутанности, порождённый поисками истины. Последний – достижение исключительной сложности. Это была – зрелость».
Период ясности и чистоты закончился к концу двадцатых. Тридцатые прошли под знаком Страданий и поисков Истины. Зрелость к Аршилу Горки пришла только в начале сороковых.

В сороковые годы Аршил Горки вступает в этап своей зрелости. Ему тридцать шесть – возраст критический для многих творческих натур, но для него эти годы становятся годами расцвета таланта. Аршил Горки создаёт один за другим такие шедевры, как триптих «Сад в Сочи»,
«Водопад», «Лист артишока в виде совы», «Печень как петушиный гребень», «Как вышитый передник моей матери разворачивается в моей судьбе», «Агония», «Год за годом», «Календари», «Плуг и песня», «Черный монах», «Нежная ночь» и др.
Во всех его картинах есть тайна, похожая на ребус, ждущий своего решения, но вы не находите ключа, который позволил бы разгадать эту тайну. И тогда понимаете: его картины – это совершенно другой, альтернативный мир, новая поэтическая вселенная, существующая параллельно нашей.

Последней точкой в долгом двадцатилетнем пути Аршила Горки стала встреча с сюрреалистами, бежавшими из Европы в Америку после начала Второй мировой войны. Все, что он нарабатывал в течение двух десятков лет, вдруг выплеснулось на полотно и заиграло сочными яркими красками, наполненными таинственными знаками и сладострастием.
Аршил Горки нашёл свой стиль, ни на кого не похожий и в то же время похожий на всех сразу. Его метод – собирание и синтез идей, взятых у многих художников, но усиленных собственным внутренним зрением и пониманием.
В его картинах можно прочитать Сезанна и Кандинского, Миро и Матисса, Пикассо и Гогена, Боннара и Матта и в то же время все они настолько органично соединены в единое целое, что поражаешься, как он смог это сделать, как смог создать такую вселенную, в которой живут все стили одновременно.

Любимым и единственным правилом обучения, которое Аршил Горки не уставал повторять своим ученикам: «Копируйте искусство — подражайте природе». И сам он в течение всей своей жизни следовал этому правилу.
Национальный колорит и личность художника, чувственно-эмоциональная насыщенность красок превратили французскую традицию в изысканный сочный продукт, от которого невозможно оторвать глаз. Титанический труд, проделанный художником над собой, его сильные и слабые стороны вдруг встали на своё место и заиграли всеми гранями его таланта как драгоценный алмаз.
Андре Бретон, лидер группы сюрреалистов, увидев картину «Печень как гребень...» воскликнул: «Это одна из самых важных работ, сделанных в Америке!»

«Горки — первый из художников, – пишет Бретон, – кому полностью был открыт секрет сюрреализма. Он достиг чистой линии. Он соединяет и объединяет бесконечное число физических и умственных структур. Образы Горки — это гибриды, конечный результат, полученный от созерцания натуры, смешанного с преломлением памяти детства и многого другого, результат, спровоцированный интенсивной сосредоточенностью наблюдателя, одарённого весьма исключительным эмоциональным даром».
Картина, восхитившая Бретона, была показана на выставке сюрреалистов в Париже в 1947 году. Некоторые видят в ней сексуальную драму и ностальгический намёк на армянское прошлое. Сам художник говорил, что его «Печень…» выражает армянскую нежность, но одновременно – венец и мужскую гордость.
Обезглавливание петуха одним ударом ножа означало в Армении доказать своё мужество. Разноцветные водянистые пятна полупрозрачного цвета напоминают перья петуха. Они расположены вокруг остроконечных, подобно шипам, форм, в которых угадываются клюв и острые когти.

У каждого из художников Горки брал какую-то идею или деталь, увеличивал ее так, что она становилась абстрактной, но более яркой, более живописной, более полной и мощной, превращаясь в органическую форму. Взяв у Роберто Матта идею линии, он усилил ее, обогатив собственным вариантом прочтения.
Взяв у французского ташизма пятнистость, он усилил ее регулированием положения отдельных, изолированных друг от друга, цветовых пятен на однотонном фоне. Взяв у Кандинского идею цвета, он превратил цвет в плоть, которую наращивал на скелете тонких линий. Сегодня Аршил Горки считается одним из величайших колористов своего времени.
В его работах есть две излюбленных цветовых шкалы: черно-сине-серо-белая, в которой выполнена одна из самых интересных картин «Нежная ночь», и красно-розово-коричнево-охристая, в которой выполнено большинство картин последнего периода Аршила Горки.

В кроваво-красной, огненно-бордовой тревожной «Агонии» читается трагедия последних двух лет его жизни. В 1946 году случился пожар в мастерской, в огне сгорело около тридцати картин. Набирала обороты и агония личной жизни: у него обнаружен рак прямой кишки, операция, потом автокатастрофа, перелом позвоночника и развал семьи. Счастье, любовь, творчество – все осталось позади.
После диагноза рака, ему была сделана операция, в ходе которой зашили задний проход, а на брюшной полости сформировали искусственный анус. Врачи не предупредили Аршила Горки о тяжёлых последствиях операции, прежде всего психологических.
Не предупредили, показывая фотографии счастливых лиц, перенёсших такую операцию, что она кардинально меняет жизнь и психологию. Замкнутость, раздражительность, капризность, частое состояние депрессии и утрата способности к сексуальной жизни.
Весь этот букет последствий стал проявляться у Аршила Горки вскоре после операции: он болезненно переживал свою немощь, никогда не допускал жену и других к чистке своего кишечника, его новая физиология требовала, чтобы рядом всегда были ванна и туалет, он замкнулся.

Стал мнительным и ревнивым, капризным и депрессивным с тяжёлыми эмоциональными срывами, сексуальная жизнь была нарушена. Все это угнетало жену и негативно влияло на семейную жизнь. В конце концов, жена не выдержала и вместе с детьми ушла из дома.
Все эти состояния и переживания в его картинах – как на ладони. После пожара Аршил Горки пишет две картины с красноречивым названием: «Обугленная возлюбленная I» и «Обугленная возлюбленная II». Они разительно отличаются по цвету и настроению от картин начала сороковых. Здесь все покрыто пеплом, душа – словно выжженная земля.
Апатия, безнадёжность, тоска и полная беспросветность: жизнь превратилась в пепел. Чуть позже будет написана трагическая «Агония», в которой апатия сменилась жестокой агрессией, кровавой атакой, обострённой душевной болью.
Но картины самого счастливого периода жизни, первых лет брака, рождения долгожданных дочек выполнены в сочных, светлых, жизнерадостных и ярких тонах. Аршил Горки полон сил и надежд, казалось, что все плохое позади и жизнь налаживается. Его работоспособность зашкаливает.

Лето сорок второго года он проводит в Коннектикуте, где ему показывают великолепный по красоте и мощи водопад. Он возвращается к нему снова и снова, каждый день. Водопад напомнил о доме, горах, Родной Армении, бурных горных реках, все, о чем тосковал.
Он стоял на скале у водопада как зачарованный. Поток воды с шумом падал вниз на огромные камни, брызги разлетались в разные стороны, играя на солнце и превращаясь в странные формы. Аршил был абсолютно счастлив. Картина «Водопад» стала настоящим прорывом и первой картиной, в которой прозвучал собственный стиль. Аршил Горки нашёл себя.

Летом 1942 года Аршил Горки узнает, что его жена Агнес беременна. Счастью нет предела. Еще не будучи женатыми, Агнес без его ведома, сделала аборт, что тогда повергло Аршила Горки в глубокую депрессию. Он очень хотел детей. В апреле сорок третьего ему почти сорок и у него родилась первая дочка.
В мае семья уезжает на все лето в Вирджинию, на ферму родителей его жены. Когда, вернувшись в Нью-Йорк, он показал написанные в Вирджинии картины и рисунки знакомой из Музея современного искусства, та была поражена. В его новых картинах было столько света, радости, любви и солнца, что она воскликнула: «Я без ума!» и сразу взяла три из них для выставки.
В 1944 году вся семья вновь живёт в Вирджинии, уже не только летом, но и осенью, почти год. Во время пребывания на ферме он написал тридцать картин, в числе которых такие шедевры, как «Как вышитый передник моей матери ...», «Цветочная вода», «Пейзаж Вирджинии», «Один год в Милкуиде» и другие.

Когда Андре Бретон увидел эти картины, он был настолько впечатлён и поражён, что решил организовать выставку его новых работ и сфотографировал одну из них для своей новой книги.
Художник больше не воспроизводит внешне-видимое и узнаваемое, он делает видимым то, что у него внутри: свои эмоции, память, чувства. Аршил Горки, по словам Андре Бретона, декодирует природу, а не копирует ее.
В жёлтой обжигающей палитре выполнена картина «Плуг и песни», в которой художник вспоминал родную солнечную Армению, ее природу и песни в полях. Однажды он сказал: «Никто больше не поёт, потому что каждый стал немного деловым. И нет больше плуга. А я люблю плуг больше, чем все остальное».

После Вирджинии с именем Аршила Горки стали считаться, что для самого художника было полной неожиданностью. В конце года ему предлагает контракт один из самых известных артдилеров Жюльен Леви, устроивший весной следующего года в своей галерее персональную выставку художника.
На выставке представлены все картины верджинского периода, но людей пришло немного, старые друзья, не принявшие сюрреализма Аршила Горки, выставку проигнорировали, а новых друзей было не так много. И удалось продать всего две картины.
В песочно-оранжевой цветовой палитре выполнена одна из самых замечательных работ Горки «Лист артишока в виде совы». Она написана под влиянием Андре Бретона, который рассказывал ему о спонтанно возникающих формах.

Однажды Горки вылил краску на холст, и она стала разливаться, приобретая свободные формы. Эти формы вызывали свободные ассоциации, заставляющие работать воображение.
Большинство работ Аршила Горки выполнены в горизонтальном ключе или в квадратных формах, но иногда он меняет ориентацию, как, например, в картинах «Водопад», «Обручение I» и «Обручение II». Они устремлены вверх, в высоту, отражая высоту гор и чувств, силу любви к своей жене.
Триптих под названием «Сад в Сочи» возник из воспоминаний детства о родной Армении. Эту работу в 1942 году приобрёл Музей современного искусства. Аршил Горки объяснял, как возник у него этот образ. У его отца был небольшой сад с несколькими старыми яблонями, которые не приносили плодов.
Земля под ними постоянно находилась в тени. Здесь росло много дикой моркови, а ежи устраивали свои норы. Эти темы всплывали у него из-под сознания и воплощались в цветах. Так первая из картин триптиха – это ассоциация с липкой больничной зелёной краской и густым, неаппетитным гороховым супом.
Сорок пятый год стал для художника последним годом счастья. В январе следующего года случился пожар в мастерской, в феврале ему ставят страшный диагноз, в марте делают онкологическую операцию – колостому.
Аршил Горки не сдаётся: весной проходит его вторая выставка в галерее Жюльена Леви. Летом вся семья опять едет на ферму в Вирджинию, где он делает 293 рисунка и несколько картин. Художник сам удивляется своей работоспособности: «Я никогда не был в состоянии сделать так много». Но это был последний всплеск перед агонией.

Лето следующего, сорок седьмого года жена с детьми отдыхают отдельно, он дорабатывает новые картины в своей Нью-Йоркской мастерской: «Пастораль», «Итог», «Черный монах», «Агония», «Нежная ночь» , «Плуг и песня», «Обручение» и другие. Ожидается новая персональная выставка в галерее Жюльена. Но картины по настроению становятся все мрачнее и трагичнее.
В «Пасторали» большая часть полотна выполнена в черно-серо-зелёных цветах, наплывающих на жёлтый как туча. Такая же трагическая палитра сохраняется и в последней картине Аршила Горки «Черный монах». Очень симптоматичное название, если вспомнить одноименный рассказ А.П. Чехова.
Картина осталась незаконченной, ее сняли с мольберта уже после смерти художника. И в том же году написана в черно-серо-белых тонах трогательная и трагическая «Нежная ночь». Та же тревога и зелёная тоска чувствуется в картине «Предел»

В письме к жене он пишет: «Я начинаю видеть землю обетованную», «На прошлой неделе я снова был в депрессии». Друг детства вспоминает: «Измученный Горки лежал на диване бледный как смерть и мы вспоминали о Ване несколько часов подряд, жалея, что не ценили того, что имели тогда».
Развязка приближалась. Первого июня 1948 года жена устроила вечеринку в честь своего дня рождения. Мать жены упрекала Аршила в том, что у него проявляются собственнические замашки по отношению к жене, которая далека от образа послушной армянской жены и не может терпеть такого унижения.
Жена была молода, красива, весела, что особенно бросалось в глаза на фоне искалеченного и измученного своей болезнью мужа. К ней стал проявлять знаки внимания художник Матта, с которым она познакомилась на одной из вечеринок мужа. Агнес ответила взаимностью. В конечном итоге, все кончилось разрывом и уходом от мужа.

Аршил Горки остался совершенно один. Ко всем его несчастьям он попал в автомобильную катастрофу. В больницу его доставили с переломом ключицы и двух шейных позвонков. Правая рука была полностью парализована.
В начале июля художник возвращается домой. Он на грани отчаяния и сумасшествия. Жить было незачем и не для кого. Двадцать первого июля 1948 года он повесился, оставив записку: «Прощайте, любимые мои». Через четыре месяца в галерее Жюльена Леви состоялась посмертная выставка Аршила Горки.

Тина Гай.
По образованию философ, кандидат философских наук, социолог,  преподаватель гуманитарных дисциплин. О себе. По образованию философ, кандидат философских наук, социолог,  преподаватель гуманитарных дисциплин. От прежней жизни сохранилось желание учиться и делиться с другими тем, что затронуло лично.

---

---