---

Сталин, Тараканище и другие диктаторы

 

"Разве это великан?
(Ха-ха-ха!)
Это просто таракан!
(Ха-ха-ха!)"

В те безумные дни, когда арабы удивляли мир, восставая против своих стареющих диктаторов, мы с моим двухлетним сыном читали классическую русскую детскую книгу «Тараканище». В ней рассказывается о том, как в королевстве, в котором счастливо живут и жуют пряники разные звери, появляется «страшный великан, рыжий и усатый таракан» и начинает запугивать намного более крупных зверей, требуя отдать ему зверят, чтобы он мог съесть их на ужин. Звери превращаются в рыдающее и дрожащее стадо. Волки от страха едят друг друга. Слониха так дрожит, что спотыкается и садиться на ежа.
Таракан безраздельно правит, пока смешливая кенгуру не указывает, что это никакой не великан, а обычное насекомое. Бегемоты просят наглое сумчатое замолчать —«как бы не было нам худа»,—но тут прилетает воробей и глотает таракана. Звери ликуют.
Трудно не воспринимать эту сказку как аллегорию взлёта и падения диктаторов.
Деспоты выглядят непобедимыми, когда правят, и до смешного слабыми, когда их свергают. Стоит подданным открыто бросить вызов их фарсу, как диктаторы начинают смотреться крайне нелепо. Зачастую в ответ они принимаются убивать и бросать людей в тюрьму, чем покупают себе еще какое-то время у власти (сразу же вспоминаются Иран, Белоруссия и Узбекистан). Но не менее часто, столкнувшись с по-настоящему общенародными выступлениями, диктаторы быстро съеживаются до размеров своего внутреннего таракана. Тунис – лишь очередной пример этого. На момент публикации этой статьи с массовыми протестами и требованиями отставки сталкивается долговременный правитель Египта.

Корней Чуковский, автор такой веселой детской классики, как «Доктор Айболит» и «Крокодил», написал «Тараканище» в начале 1920-х годов. Имел ли он при этом в виду Сталина? Некоторым читателям тараканьи усы напоминают о знаменитых усах советского диктатора. Русский поэт Осип Мандельштам, арестованный и затравленный до смерти во время сталинских чисток, распространил эту метафору, написав в 1934 году: «Тараканьи смеются усища, и сияют его голенища».
Однако намерения самого автора были не столь очевидны. В 1921 году, когда Чуковский начал писать «Тараканище», Сталин был сравнительно малоизвестным грузинским головорезом, только начавшим пробиваться на вершину коммунистической иерархии. Лишь через много лет он заслужит ту кровавую славу, которая могла бы дать повод для сатиры. Сам Чуковский отрицал наличие в его сказке подобных намеков даже в то время, когда их существование уже можно было бы без опаски признать. Также остается вопрос о том, как «Тараканище» мог пройти через советскую цензуру, не пропускавшую намного более безобидные произведения? Согласно одной из теорий, сатира – если она действительно присутствовала—была настолько резкой, что признавать ее наличие значило бы порочить власть.
Сталин и сам использовал образ таракана для собственных политических целей. В 1930 году, выступая на съезде Коммунистической партии, он обрушился на инакомыслящих коммунистов. «Зашуршал где-либо таракан, не успев еще вылезти как следует из норы, – а они уже шарахаются назад, приходят в ужас и начинают вопить… о гибели Советской власти, - заявил Сталин делегатам съезда. - Мы успокаиваем их и стараемся убедить… что это всего-навсего таракан, которого не следует бояться». Через много лет Чуковский ворчал в своем дневнике о «плагиате» со стороны Сталина: «Он пересказал всю мою сказку и не сослался на автора».
В1990-е годы, когда Россия стала раскапывать сталинское прошлое, «Тараканище» начали так активно перетолковывать, что внучка автора сочла себя обязанной сказать свое слово. В своей газетной статье она процитировала жалобы Чуковского на людей, которые «выискивают тайный политический смысл» в его сказках, и напомнила читателям, что «Тараканище» вышел слишком рано, чтобы мог иметься в виду Сталин. Однако далее Елена Чуковская таинственно заметила: «Будущее бросает свою тень на настоящее. И искусство умеет проявить эту тень раньше, чем появился тот, кто ее отбрасывает». Так все же, Сталин это, или нет? ««Таракан» - такой же Сталин, как любой другой диктатор в мире», - считает она.

Филип Шишкин - приглашенный исследователь Asia Society.Источник: Newsweek Перевод: ИноСМИ

Тараканище

Часть первая

Ехали медведи
На велосипеде.

А за ними кот
Задом наперёд.

А за ним комарики
На воздушном шарике.

А за ними раки
На хромой собаке.

Волки на кобыле.
Львы в автомобиле.

Зайчики
В трамвайчике.

Жаба на метле…

Едут и смеются,
Пряники жуют.

Вдруг из подворотни
Страшный великан,
Рыжий и усатый
Та-ра-кан!
Таракан, Таракан, Тараканище!

Он рычит, и кричит,
И усами шевелит:
«Погодите, не спешите,
Я вас мигом проглочу!
Проглочу, проглочу, не помилую».

Звери задрожали,
В обморок упали.

Волки от испуга
Скушали друг друга.

Бедный крокодил
Жабу проглотил.

А слониха, вся дрожа,
Так и села на ежа.

Только раки-забияки
Не боятся бою-драки:
Хоть и пятятся назад,
Но усами шевелят
И кричат великану усатому:

«Не кричи и не рычи,
Мы и сами усачи,
Можем мы и сами
Шевелить усами!»
И назад ещё дальше попятились.

И сказал Гиппопотам
Крокодилам и китам:

«Кто злодея не боится
И с чудовищем сразится,
Я тому богатырю
Двух лягушек подарю
И еловую шишку пожалую!»

«Не боимся мы его,
Великана твоего:
Мы зубами,
Мы клыками,
Мы копытами его!»

И весёлою гурьбой
Звери кинулися в бой.

Но, увидев усача
(Ай-ай-ай!),
Звери дали стрекача
(Ай-ай-ай!).

По лесам, по полям разбежалися:
Тараканьих усов испугалися.

И вскричал Гиппопотам:
«Что за стыд, что за срам!
Эй, быки и носороги,
Выходите из берлоги
И врага
На рога
Поднимите-ка!»

Но быки и носороги
Отвечают из берлоги:
«Мы врага бы
На рога бы.
Только шкура дорога,
И рога нынче тоже
не дёшевы»,

И сидят и дрожат
Под кусточками,
За болотными прячутся
Кочками.

Крокодилы в крапиву
Забилися,
И в канаве слоны
Схоронилися.

Только и слышно,
Как зубы стучат,
Только и видно,
Как уши дрожат.

А лихие обезьяны
Подхватили чемоданы
И скорее со всех ног
Наутек.

И акула
Увильнула,
Только хвостиком махнула.

А за нею каракатица —
Так и пятится,
Так и катится.

Часть вторая

Вот и стал Таракан
победителем,
И лесов и полей повелителем.
Покорилися звери усатому.
(Чтоб ему провалиться,
проклятому!)
А он между ними похаживает,
Золоченое брюхо поглаживает:
«Принесите-ка мне, звери,
ваших детушек,
Я сегодня их за ужином
скушаю!»

Бедные, бедные звери!
Воют, рыдают, ревут!
В каждой берлоге
И в каждой пещере
Злого обжору клянут.

Да и какая же мать
Согласится отдать
Своего дорогого ребёнка —
Медвежонка, волчонка, слоненка,-
Чтобы несытое чучело
Бедную крошку
замучило!

Плачут они, убиваются,
С малышами навеки
прощаются.

Но однажды поутру
Прискакала кенгуру,
Увидала усача,
Закричала сгоряча:
«Разве это великан?
(Ха-ха-ха!)
Это просто таракан!
(Ха-ха-ха!)

Таракан, таракан,
таракашечка,
Жидконогая
козявочка-букашечка.
И не стыдно вам?
Не обидно вам?
Вы — зубастые,
Вы — клыкастые,
А малявочке
Поклонилися,
А козявочке
Покорилися!»

Испугались бегемоты,
Зашептали: «Что ты, что ты!
Уходи-ка ты отсюда!
Как бы не было нам худа!»

Только вдруг из-за кусточка,
Из-за синего лесочка,
Из далеких из полей
Прилетает Воробей.
Прыг да прыг
Да чик-чирик,
Чики-рики-чик-чирик!

Взял и клюнул Таракана,
Вот и нету великана.
Поделом великану досталося,
И усов от него не осталося.

То-то рада, то-то рада
Вся звериная семья,
Прославляют, поздравляют
Удалого Воробья!

Ослы ему славу по нотам поют,
Козлы бородою дорогу метут,
Бараны, бараны
Стучат в барабаны!

Сычи-трубачи
Трубят!Грачи с каланчи
Кричат!
Летучие мыши
На крыше
Платочками машут
И пляшут.

А слониха-щеголиха
Так отплясывает лихо,
Что румяная луна
В небе задрожала
И на бедного слона
Кубарем упала.

Вот была потом забота —
За луной нырять в болото
И гвоздями к небесам приколачивать!

Newsweek Филип Шишкин, научный сотрудник Asia Society.

---